Новые горизонты старой лютни

Всё оказалось куда лучше, чем можно было предполагать. Пятнадцатилетнее «путешествие» возрождённой белорусской лютни, живущей вообще-то на Земле уже не одно столетие, переживает свой триумф – в мае этого года дуэт минских лютнисток получил звание лауреата на престижном международном конкурсе.

Сам вид дворцовой лютни на фоне электрогитар и синтезаторов напоминает контраст средневековых замков с современными мегаполисами. А ещё представляется этакий роскошный и таинственный парусник, торжественно выплывающий из тумана и низводящий современные лайнеры всего лишь до уровня второплановой декорации, а сам по себе представляющий наибольшую и действительную реальность. В современном мире всё чаще разрушаются барьеры между прошлым и настоящим.  Уже никого не удивляет Ричи Блэкмор, сочинивший в «Deep Purple» гимн рок-музыки «Smoke on the Water», а совсем через непродолжительное время записавший альбом «Blackmore`s Night», где он так часто откладывает «Fender Stratocaster» и превращается в средневекового менестреля, а на обложке альбома он и вовсе с лютней. Поэтому и любимый многими Стинг не стал новатором, сменив в 2006 свою бас-гитару на лютню и напару с боснийским лютнистом Эдином Карамазовым записав альбом песен Джона Доуленда (XVI в.) «Songs from the Labyrinth» той давно ушедшей Англии. И это совсем не напоминает Джорджа Харрисона из «Битлз», экспериментировавшего в 60-х на ситаре. Всё-таки ситар – это не ностальгия по старой Европе, а лютня у нас – это ещё и ностальгия по ВКЛ.

Вспоминаю, как в моей гитарной мастерской из-под стружек и древесных опилок выбралась на свет первая лютня. В том же 99-м, по инициативе председателя «Клуба гитаристов Беларуси» (КГБ) О. Копенкова и при содействии Посольства Великобритании в Минске в наш провинциальный Пинск приехал английский лютнист Брайан Райт. Сидим с Брайаном в крошечной кухне в моей пинской квартире, то и дело передаём друг другу лютню, приятель, с дипломом «инъяза», переводит неспешную беседу. Пытаюсь сосредоточиться на том, что в полутора метрах от меня – член Королевского музыкального общества Великобритании, а в голову лезут «неправильные» мысли, думается почему-то о связи музыки Ренессанса и барокко с современной рок-культурой. Да, да, если бы не роскошный «букет» композиторов эпохи Возрождения, думается, таким гениальным явлениям рок-музыки, как «Pink Floyd» и «Emerson, Lake and Palmer» негде было бы генетически «запитываться». Вечером – концерт Брайана Райта в бывшем костёле «Карла Баромея», много лютневой музыки Франческо да Милано. После концерта, как у нас водится, неформальный ужин. А вот в наших руках уже гитары. Да, забыл заметить, что вторым увлечением Б. Райта, кроме лютни, является классический джаз. Поэтому возникает идея джем-сейшна. Выбор темы падает на «Осенние листья» Ж. Косма. Внутренне радуюсь, потому что какие-то заготовки импровизации в памяти живы. Начинаем играть, с тревогой посматриваю на Брайана. Третий участник нашего трио, Володя Мальганов, бросает по ходу игры: «Брайан, пожалуйста, твоя импровизация…» И каково же было мой удивление, когда я услышал «фирменную» игру профессионального джазмена. Тут же вспомнились дневные мысли о том, откуда «растут ноги» у хорошего рока.

Романтический образ парусника, который я привёл вначале, не раз в пику нам же, мастерам-изготовителям лютен, и ставился, но уже в другом смысле, в смысле полной бесполезности, как чего-то исторически отжившего. Хоть и исторические, но ещё не отжившие, стены моей мастерской могли бы поведать противникам возрождения лютни, каких эпохальных музыкантов принимали они в свои недра. Ну конечно же я имею ввиду не сам факт появления этих людей, а их реакцию на «гостью» из прошлого. Вспоминаются восторженные глаза заслуженного артиста Украины, профессора  Владимира Доценко из Харькова, и, как следствие такой реакции – двое из его бывших студентов становятся лютнистами. Необычно и поразительно протекало моё общение у верстака и с заслуженным артистом Республики Беларусь, гитаристом и аранжировщиком Владимиром Ткаченко. Поначалу думалось побольше расспросить его о работе в легендарных «Песнярах» и в знаменитом оркестре п/у М. Финберга. Однако Владимир оказался не только виртуозом гитары и гением аранжировки, но и чутким, вдумчивым собеседником, спланировав наше общение так, что тема лютни заняла там не последнее место. Формат газетной публикации понуждает опустить рассказ о многих других ярких встречах с талантливыми людьми. Но об одном ещё знакомстве, правда, уже не в Пинске, а на Международном фестивале «Ренессанс гитары» в Гомеле, не могу умолчать. Несколько дней фестиваля пролетели как один, и каждый из этих дней в наш гостиничный номер захаживал московский композитор, учившийся в своё время у А. Хачатуряна, заслуженный деятель искусств России, музыкальный редактор журнала «Гитарист» Игорь Рехин. За эти дни я услышал столько рассказов о его творчестве и о зарубежных гастролях, что материалов хватило бы для книги. Когда расставались, многие подходили брать автографы. Вот и я стою в ожидании, с лютней в одной руке и свежим номером журнала «Гитарист» в другой. Вдруг на мне произошла заминка, прославленный композитор потирает шариковой ручкой у виска и ничего не пишет.  Пауза затянулась на несколько минут, мне даже стало как-то немного неуютно. И вдруг я, в качестве автографа, получаю свежесочинённое четверостишие о лютне…  Да, лютне приказано жить, суждено занять давно пустующую и только ей уготованную нишу, пренебрегая такими ложными понятиями, как «экзотика» и «для узкого круга любителей».

Юрий Дубновицкий г. Пинск